almapater | Entries tagged with вильна

«Я не считал бы василиска только аллегорией», — возразил Деламарс, внимательно глядя Казимиру в глаза, а когда тот спросил, не видел ли он когда-нибудь василиска, кашлянул и со вздохом ответил, что нет, и слава богу, что нет, потому что дар видеть эту тварь дан только виленчанам и, видно, нужно родиться в этом городе, чтобы выдержать его взгляд, так что всем остальным лучше носить с собой по зеркальцу — на всякий случай.
...«Наверное знаю, что это значит, признаться самому себе — это словно посмотреть в глаза василиску»...
Kristina Sabaliauskaitė. Silva Rerum. Vilnius: baltos lankos, 2008. P. 121, 284.

(

Comments |Comment on this)

Я ўмею правільна езьдзіць у Вільню - материал для виленского текста. Да и так, для души.

Зажигательная заметка в хронике одной виленской газеты:
Скрывшийся заведующий типографией. 6-го сент. с. г. заведующий типографией «Русский Почин», А. В. Горецкий, получив в конторе газеты «Вил. Вест.» около 300 р. для расплаты с наборщиками названной газеты, скрылся неизвестно куда. Это чуть ли не третий случай, когда заведующие типографией «Русский Почин», в течение не более 3-х лет, скрываются с большею или меньшею суммою вверенных им денег.

Виленские вести // Северо-западный голос. 1908. № 841. 9 сентября. С. 3.

(

Comments |Comment on this)

Богатой и разнообразной все ж таки была виленская театральная жизнь в год толстовского юбилея и безданского ограбления: давали, например, драму "Падшая", соч. Бабецкого. А на следующий день "Горе от ума", соч. Грибоедова. Ну, там-то в воздух чепчики бросали только в словах Чацкого, да Фамусов с Молчалиным кое-как к Лизе приставали, то ли дело, должно быть, в "Падшей" Бабецкого. Изобразительные искусства не отставали: неделями демонстрировалась многообещающая картина "Дочь Нана", пока начальство по части образования, как видно, не сходило посмотреть и не удосужилась воспретить учащимся посещать соблазнительную выставку картины Сухоровского.

(

Comments |Comment on this)

Как пишут в интернетах, писатель Сергей Есин защитил докторскую диссертацию «Писатель в теории литературы: проблемы самоидентификации» на материале творчества писателя Сергей Есина. Перед соблазном такого прогрессивного метода устоять, конечно, трудно, и, кажется, к завтрашнему дню созрею сочинять на скорую руку доклад для конференции про хронотоп с опорой на собственные изыскания по М. М. Бахтину.

Как оказалось, строгие, но справедливые суждения А. П. Владимирова по "Птичке Божией" и "Море, солнце, все вы пьете; / Всех поит одна струя" (Вс. Крестовский, кажется; недвусмысленный призыв к пьянству, а как же) содержатся в отпечатанных в Вильне книжках "Пища, предлагаемая юношеству" (1876) и "Чем набивают головы детей" (1878). Когда вырасту и образумлюсь, приблизительно к июню, непременно почитаю. А сейчас не до того. Сейчас интереснее, чей это "довольно безграмотно написанный фантастический роман, в котором описывается полет на Венеру русских ученых" переписывал Ладинский: "Человек знает отлично все, что происходит в космическом мире без веса и без атмосферы, но не мог это выразить в литературной форме". Дело было в 1956 году в Клязьме. Вероятно, "Сестра Земли" (1959) Георгия Сергеевича Мартынова (1906–1983). А если там в книжке не указано, дело плохо: до архива Ладинского или, например, издательства как же дотянуться? Ну, и о прибамбасинах: симпатичный калейдоскоп от

inoyan увидел у

kizune , спасибо. И уж который день не идет с ума великая мысль Н. М. Языкова о том, что "польза наук распространяется как выхухоль и так же долговечна", за знакомство с которой всецело благодарен

tanast .

По естественной смежности ассоциаций не мог не вспомнить небезызвестного виленского англомана Алексея Порфирьевича Владимирова (1830—1905), больнименее широкой публике известного, кажется, преимущественно по названиям двух книжек — «Чай и вред его для телесного здоровья, умственный, нравственный и экономический» (1874) и «Кухня, как путь эмансипации женщины» (1877). Он был заботливым отцом и внимательно изучал учебные пособия и хрестоматии, по коим обучались его дети. Натурально, стихотворение «Бесы», на его просвещенный взгляд, вредно, поскольку «вкореняет детям веру в бесов и располагает их к суеверию», а «Птичка Божия не знает» — не лучше, ибо «развивает в них стремление к лени, тунеядству, бродяжничеству и возбуждает недовольство своей судьбой». Сведениями о том, попытался ли он заявить свой взгляд на содержание хрестоматий по начальству, не располагаю, но какие-то сочинения по этому делу писал, иначе откуда бы знал обо всем этом Алексей Гене, впрочем, как видно, лично знакомый с этим прямым и строгим, как его английская жена, фигурантом.

Таблица с названиями (польских, царских, советских, литовских) виленских улиц из путеводителя по Вильне наших дней. Мало ли. Для сравнения с популярной по следам Антанаса Римвидаса Чаплинскаса.

(

Comments |Comment on this)

В дополнение к картинкам старинной Никольской церкви в Вильне до 1864 года и после перестройки в книжке Александра Миловидова нашлась еще одна, не очень хорошего, в типографском отношении, качества, но все же дающая представление о том, какой же был у нее фасад.

Наружный вид Св. Николаевской приходской церкви в 1863 г. до ее ремонта и освобождения от соседних домов.

Странно. Ракурс вроде тот же, что и на другом изображение. Но там в самом деле здание закрыто жилыми домами. Одним домом точно. Не верится, что его вдруг в течение 1863 года, уже при Муравьеве, вдруг стремглав построили. Скорее его пририсовали.
Никольская церковь в 1863 году

Не знаю, зачем бы это пригодилось, но чтоб выбросить из головы, запишу. Томас В. в книжке "Vilniaus vardai" привел в переводе отрывок из дневника А. Г. Достоевской 1867 г., и на досуге надо бы сверить, в каком виде и что там купировано. Это произвело больший эффект среди читающих и пишущих литовцев, чем цитирование тех же строк десятилетием-другим ранее покойною Бируте М. (градусы популярности авторов различаются). Вот одна барышня года три тому назад процитировала на литовском по Томасу В. (болдом опущенное):
( Федору Михайловичу пришло на мысль )

(

Comments |Comment on this)

(Продолжение. Начало)

Дворик Мицкевича Дворец Поцеев

Фундаментальную вильнюсскую прецедентность выражает лейтмотивная композиция, как в «Дворике Мицкевича» (1963) Давида Самойлова, где четырехкратно повторяются знаменитые строки Мицкевича „O, Litwo! Ojczyzno moja!”, и композиция кольцевая, как в «Вильнюсе» Александра Межирова: оно начинается «Вильнюс, Вильнюс, город мой! / Мокрый воздух так целебен», а заканчивается «Но целебен воздух твой, / Вильнюс, Вильнюс, город мой!». В стихах о Вильнюсе местных поэтов межвоенный поры Казимира Французовича («Гора Гедимина (Из картин г. Вильно», 1922) и Лили Клебановой («Вильно», 1927) первые и последние строфы совершенно идентичны. Такой, как у Межирова или Кобрина, повтор имени города и его разноязычных версий, – простейшая реализация той же идеи: «Ах, Вильна, Вильна, город чудный» (Александр Жиркевич), «Вильно, Вильно, Вильно, чары красоты» (Сергей Нальянч), «Говорю я – Вильно, Вильна, Вильнюс, / повторяют – Вильнюс, Вильно, Вильна...» (Виталий Асовский). Ее вариант – повтор звукового комплекса, образующего название города: «В славном имени Вильнюс / Я слышу звучание – вольность» (Евгений Долматовский), «Дыханье древности и воли» (Лев Озеров), «Как вольно дышит Вильно по холмам» (Наталья Горбаневская).

Еще будет

(Продолжение. Начало)

Святой Георгий на Георгиевском проспекте

Особое свойство пространства, где прошлое длится или повторяется, превращает Вильнюс в город, где можно вернуться к освежающей чистоте детских впечатлений или юношеских переживаний, вспомнить или найти несомненное и настоящее, вернуться к истокам. Поэтому редкое стихотворение о Вильнюсе может обойтись без мотива памяти, обращенной к собственному биографическому или национальному историческому прошлому, без припоминания прецедента.

( Читать дальше: Пргуливаясь от Анны до Михаила... )

Еще не конец

(Продолжение. Начало)

Необычные для русского уха имена и названия, причудливая архитектура готических и барочных храмов выступают знаками положительно маркированной экзотичности и удивительного сочетания реликтов старины и западной модерности. Встретить их можно в стихах Николая Старшинова, Льва Озерова, Андрея Кленова. Легкий налет экзотики лежит на городе в стихотворении «Старая Вильна» (1963) Давида Самойлова. Несовременный камин, «зеленая луна / Над старым университетом», череда повторяющихся век за веком и день за днем сцен выражают неизменное присутствие в настоящем прошлого и возвышенную вневременность будничного существования.

( Читать дальше про Рейна, Бродского, польских барышень )

(Продолжение. Начало)

В современных представлениях носителями православия в Литве времен Ольгерда и строителями церквей Вильны были прежде всего русины, а не русские (московиты). Хотя и последние, по языку и вере очень близкие русинам Великого княжества Литовского, издавна селились в столице, и у купеческих семей вокруг московского гостиного двора, у окружения тверской княжны Иулиании, второй жены Ольгерда, у отпущенных на свободу пленников московских походов Ольгерда была та же надобность в храмах. Но в XIX в. в подробности политической истории и формирования наций не входили, смело присваивали наследие современных белорусов и украинцев и не колеблясь ставили знак равенства между православием и русским. Уже в начале XX в. в предназначенном для детей рассказе о Вильне Федот Кудринский подчеркивал: «Всегда были здесь русские люди, русские интересы…». А в доказательство цитировал стихотворение Павла Кукольника «Аделаиде Романовне Гейнрихсен (Воспоминания о Вильне)»:

Недаром поэт сказал о Вильне, что здесь
Прохожего пленяют взоры
Церквей прекрасные строенья.

Так православие отождествлялось с русскими, а древние церкви толковались как свидетельства исконности «русских начал» в Вильне и «памятники православия и русской народности» (Соколов В. Виленский старожил. Тихон Фролович Зайцев. (Краткий биографический очерк) // Виленский вестник, 1870, № 9, 24 января).( Read more... )

Дальше

Это было сложное задание. Куцые фрагменты показывает google.books. Но куцые. А вот целиком:
Давид Самойлов.
СТАРАЯ ВИЛЬНА
(Публикуется по: Давид Самойлов. Черта. Книга стихотворений. Составление и подготовка текста Галины Медведевой. Москва: Весть, 1994. ISBN 5-7327-0015-3. С. 4)

Когда еще над старой Вильной
Не слышен гром автомобильный,
Как будто прячась от людей,
Старуха кормит голубей.
Дурак в окне, не слыша фальши,
Чуть свет разыгрывает марши,
Угрюмо выпятив губу,
Играет в медную трубу.
На красной мостовой кирпичной
Сияет отблеск необычный
И, черная от всех скорбей,
Старуха кормит голубей…
Воркует голубь толстый, сытый,
Над мостовой, дождем промытой.
Играет дурень: до-ре-ми.
Дудит над спящими людьми.
Так было и при Гедимине:
Дымился огонек в камине,
И толстый голубь ворковал,
И парень девку целовал.
И дул в трубу дурак упорный,
И та старуха в шали черной
Кормила сытых голубей
Или качала колыбель...
И вправду, много ль мы постигли
С тех пор, когда варился в тигле
Волшебный корень колдуна?
Брела зеленая луна
Над старым университетом,
Брела старуха по двору.
А парень дул: туру-туру!
1963

© Д. Самойлов (наследники). Стихотворение публиковалось в журнале "Знамя" и сборниках ("За третьим перевалом", 1998; "Мне выпало все", 2000). Если не подводит меня грешного устарелая память, имеется публикация под заглавием "Вильнюс" (или "Старый Вильнюс") и, кажется, с графическим членением на четверостишия.

(

Comments |Comment on this)

Вчера несказанно (раз до сих пор из головы моей грешной не вылетело) озадачил профессор Бонифацас С., радостно сообщивший, что, дескать, только что слушал меня грешного по радио, будто бы про такую книжку и ее героя, а вышла-то она в начале прошлого года, актуальным это дело было еще в июне 2008 года. Что это было? Из какого времени Бонифацас С. пришел?

Жаль, не было времени вчитываться в книжку инженера Пруссака про сооружение памятника Екатерине в Вильне, а из первого и, может быть, последнего пробега глазами складывается впечатление, что Антокольский, - даром что без конкурса (а конкурс проводить не получалось из-за спешки, хотя по хорошему надо было бы махнуть рукой на Антокольского и конкурс таки провести), - с самого начала капризничал и кочевряжился так, что чуть ли не по вмешательствам императора снисходил сотрудничать с комитетом, и всякие подробности, о которых трудно было б догадаться, вроде того, что памятник сперва планировался сидя на троне, а скульптор обязывался представить макет, т. е. фотографический снимок модели, но комитет хотел чтоб стоя, а Антокольский отказывался на условие модели, мол, творческий полет будет сковывать, - и так до самого конца, вплоть до того, что ему понравился план озеленения и аллеи, велел повырубить свежепосаженные липы или что.

(

Comments |Comment on this)

Странным образом никогда не попадал в костёл Святого Игнатия. Благодаря соседству с Министерством обороны он носит какой-то НАТОвский характер.

Фото Сергея.

(

Comments |Comment on this)

"...старая собака, искалеченная, тоже известная всему городу тем, что в один из приездов в Вильну Царя, она нечаянно попала под царкский экипаж, была им переехана, но осталась жива. Как говорили, "по высочайшему повелению" бедному животному из государственного казначейства была назначена особая пенсия (кажется, по три рубля в месяц), которую получал и на которую содержал собаку-инвалида старый инвалид-сторож."

Александр Жиркевич. Потревоженные тени... С. 115.

(

Comments |Comment on this)

Старожилы помнит скульптурную группу "Винцас К. и Владимир Л." в университетском комплексе на Антоколе: гендерный состав наводил на мысли о сексуальной ориентации вождей, в свою очередь служившие основанием не совсем точному, грубоватому, но по-своему справедливому определению как их, так и актуальных на тот момент преемников. Сюжет живописных и графических работ, иллюстрирующих пребывание Владимира Л. в Вильне, состоял обычно в романтической прогулке той же пары по живописной улице Св. Казимира. Почитывая урывками "Opisać Wilno" Томаса В. (Юозас Б. говорил, что должна вроде выйти на русском), еще раз убедился в заскорузлости укоренившихся представлений: как же далеки они от жизни и тем более от прекрасных виленчанок! Томас В. рассказывает, как под столетний юбилей Владимира Л. было велено отыскать, где же тот в Вильне останавливался, один виленский кинорежиссер и бывший одноклассник не только в архивах отыскал материалы, но и фильм снял, премии ждал, но не тут-то было: оказалось, 25-летний вождь заночевал у врачихи Матильды Средницкой, деятельницы Бунда и, конечно, неподходящего происхождения, "а великий создатель СССР не мог иметь ничего общего с представителями этой сомнительной расы. И тем более ночевать в их домах".

(